По следам диких кабанов, лосей и квадрациклов: Юлия Пивоварова прошлась февральскими тропами

Февраль, месяц, когда зима с весной встречаются. Зимние морозы ещё не отпускают природу, но все же вторая половинка - теплая зима, и к весне движения становятся более заметными. Неутомимый фотограф-следопыт Юлия Пивоварова прогулялась по февральскому лесу под Кобрином и с радостью делится впечатлениями с читителями Кобрин Сити.

Иногда зашкаливающий авантюризм приводит к совершенно неожиданным результатам. Февральская оттепель превратила гравийные и грунтовые дороги в сплошное месиво из снега, воды и оттаявшей на пару сантиметров земли. Но разве это может заставить сидеть дома. Хотелось не только навестить уже знакомые дальние уголки леса, но и добавить к ним новые.

Ещё осенью в лесном массиве я открыла для себя «Кленовый остров». Название дала ему сама, так как до сих пор и в памяти, и на фото храню ярко- жёлтые кленовые листья на фоне чистейшего голубого неба.

Путь к этому острову не близкий. Только в феврале я решила снова навестить любимое место, тем более, что там было, что посмотреть ещё кроме клёнов. Но обо всём по- порядку.

В этот раз в самой гуще из молодого лиственного подроста с множеством густых веток, я услышала треск. Приготовилась и медленно стала идти вперёд. Тут послышалось похрюкивание. Дикие кабаны. Я огляделась. Место вполне безопасное, деревья рядом, если вдруг что-то пойдёт не так.

Ещё пару шагов вперёд. Животные были всего в какой-то сотне метров. Размякший из-за оттепели снег хоть и не сильно скрипел, но бесшумно продвигаться не получалось. Началось движение и со стороны животных. Уже дома, просматривая видео, заметила мелькающие бока между кустами и деревьями, но только и всего.

Заросли мешали обзору. Тем временем кабаны направились левее от меня, но шли спокойно, без суеты, словно не считали нужным тревожиться из-за моего вторжения на их территорию. Иногда останавливались, похрюкивая, иногда трещали сухими ветками.

Но как назло густой лес мешал съёмке. Звуки стали отдаляться в сторону неприметной лесной дороги, которая мне уже была знакома с осени. Я тоже пошла туда, но кабанов не застала, только следы и запах свежей земли. Животные ушли спокойно, без лишнего шума и визга, так и не захотев позировать для фото.

А я решила навестить свою знакомую сосну в два с половиной обхвата, которую обнаружила во время своего осеннего похода.

Дерево это не обычное по своему внешнему виду. Толстый снизу ствол словно расходится потом на три сросшихся ствола с кудрявой пышной кроной.

Кабаны и здесь уже побывали, перекопали иглицу. Рядом была берёзовая роща вперемешку с полусухими кустами.

Пейзаж оживили яркие вкрапления дрожалки оранжевой, гриба желеобразной консистенции, плодовые тела которой по форме листоватые или лопастные жёлтого или оранжевого цвета.

Пройдя вглубь рощи, нашла большие лосиные следы. Куда они приведут, не было времени интересоваться, хотелось осуществить грандиозные на этот день планы. 

В октябре прошлого года я наметила для себя одну лесную дорогу, которая уходила в сторону от наклоненной берёзы так похожей на детскую рогатку. Теперь решила проверить, куда же она приведёт.

Берёзово-сосновый лес с кустами вдоль дороги сменялся ольшаником, отсвечивал льдом пруд сбоку, иногда попадались дубы. Один изгиб, другой, казалось, так будет продолжаться целую вечность. Даже надоело, но одна черта характера тут же дала о себе знать.

Есть у меня такая особенность— идти, пока дорога не закончится. Я уже и так была в самой лесной глуши, а эта дорога не хотела заканчиваться. Так продолжалось примерно около двух километров. И тут впереди показалась развилка, причём со знакомой меткой моего отца.

Весной 2017 мы вместе с ним ходили к МаЯке и Троян- дубу, правда со стороны Днепро- Бугского водохранилища, что за поселком Ореховский.

А теперь я пришла в зна-комое место со стороны Хабович. Но с тех пор даже осталось в памяти, какие деревья тогда фотографировала, правда с небольшими погрешностями в ракурсе.

Место, где я присоединилась к отцовскому маршруту, было в пяти минутах ходьбы от большой трубы — грунтового геодезического репера в развилке из ольховых деревьев.

А там и рукой подать до Троян-дуба почти в три обхвата. Кстати, внутри самой трубы скопилась и замёрзла вода. Изюминкой этого грубого со следами ржавчины сооружения стали вмёрзшие в поверхность льда кленовый и ольховый листки.

Рядом с дубом, на перекопанной дикими кабанами земле, кто-то бросил лестницу.

Немного в стороне продолжали тянуться странные следы протекторов. Это был не УАЗ и не трактор. Скорее всего кто-то отправился в путь на квадроцикле.

Небольшая поляна отделяла меня от ёлок, что росли по направлению к Казацкому каналу. Там ещё было много снега и глубокие лосиные следы. Между ёлками прогулялась совсем немного, пора было возвращаться.

А ведь так хотелось повернуть к росшим на опушке дубам, сходить на берег Казацкого канала. Нотку горечи добавляла и переменная облачность. Скупое февральское солнце то выглядывало на короткое время, то снова пряталось, и серая мгла затягивала небо, а пейзаж становился мрачным.

Но для себя я решила вернуться в эти места при хорошей ясной погоде. Для этого потом будут нужны всего лишь рыбацкие сапоги, ведь если растает лёд, то брод на изгибе Тростяницкого канала в обычных сапогах перейти не удастся.

Только разве это может быть серьёзным препятствием для любящего родной край человека?

Автор: Юлия Пивоварова / kobrincity.by

ФОТО автора